Автор: 
В местах, удаленных от моря, русалок знали в двух видах: в традиционном, с рыбьим хвостом, и без хвоста — с ногами. Во втором случае русалка отличалась от обычной женщины только тем, что жила в реке. Такие русалки часто выходили на сушу, таились в прибрежных кустах и лесу: «Русалка на ветвях сидит».
Такими же были озерные и речные русалки греков — наяды. Такой была и продолжает быть русалка в России и вообще у славян.
«Дедушка покойный был сторожем в барском саду. Там был хороший пруд. В этом пруду он видел русалок. Они купались. У них были волосы» (с. Княжуха Сурского района).
«Девочки, лет по 18, они ходили по воде. Как хоровод на Ивана Купала, и пели что-то. Это в Гулюшеве было. Это давно было, тетка рассказывала. И вот из середины круга выплыла с рыбьим хвостом большая женщина, страшная, волосы зеленые. Ну, стали разбегаться, она за ними поплыла, но не успела…» (с. Хмеевка Сурского р-на).
Озерные, речные русалки известны и у народов Сибири. В древности такая русалка известна была у тевтонских племен, а сегодня у немцев.
Европейцы, открыватели новых земель, пришедшие в Африку и в Америку, в мемуарах тоже упоминали русалок, водившихся в озерах и реках. Некоторые приводили рассказы местных жителей, другие сами видели их.
УВИДЕЛ РУСАЛКУ — УБЕЙ!
Бойкий английский мальчик, который пытался «подбить» русалку камнем, возможно, и не был таким уж злым. Через него проявился, нашел выход охотничий инстинкт, который всегда владеет толпой, тот самый инстинкт, которому следует кошка, стараясь схватить, запустить когти во все, что движется перед ней.
Повинуясь тому же инстинкту, люди при виде русалки тут же старались поймать ее. Или убить. Чаще — убить, без особых раздумий. Да и какие раздумья могут быть там, где действует инстинкт?
Как-то в заливе Каско, возле Портленда (США), рядом с плывущей лодкой из воды появилось вдруг человекоподобное существо — «тритон», как обозначил его потом один из матросов. Имея в виду, конечно, не мелкое земноводное животное, а морское божество, сына Посейдона. Или «водяной», как сказали бы в России. Он ухватился двумя руками за борт. То ли очень был любопытен, то ли познакомиться захотел. Но не успел. Среди снастей валялся топор, и матрос с одного взмаха отрубил «мерзкой твари» руку. Оставляя кровавый след на воде, «тритон» сразу ушел на дно. Утонул? Рука же осталась в лодке, и, как рассказывал всем потом ловкий матрос, была она «совершенно, как человечья, мужская рука».
Инстинкт «убить» включается, видно, мгновенно от одного вида непонятного существа. Как-то неподалеку от английского городка Экстер рыбаки вытаскивали на берег сеть с уловом. В ней запуталась какая-то морская тварь, которая неразумно пыталась вырваться на свободу. Чтоб наказать за строптивость, они палками забили ее. Рыбаки рассказывали потом: «Тварь эта, умирая, стонала, как человек. Глаза, нос и рот у нее оказались тоже как у человека. Нос, правда, слегка был приплюснут». Но главное, у нее был «хвост, как у лосося». О происшествии этом сообщил английский журнал «Джентлменс Мэгезин» за 1737 год. Непонятное существо это, длиною 4 фута (фут — 30,5 см), было выставлено, заключал журнал, там же, в Экстере, для публичного обозрения. Любопытные приезжали, говорят, даже из соседнего графства.
Любознательность, впрочем, наверное, и правда, не знает границ. Не иначе, как именно этим благим побуждением движимы были моряки английского корабля «Галифакс», о которых писал журнал «Скотс Мэгезин» за 1739 год. Они не ограничились тем, что на побережье Маврикия отловили нескольких русалок, где их оставил отлив. Хотя те, по словам моряков, имели человеческий облик и «весьма жалобно и громко стенали», матросы зажарили их и съели. Мясо русалок понравилось им и напоминало телятину.
Первые путешественники-европейцы и миссионеры в Центральной Африке в отчетах своих отмечали, что туземцы отлавливают в озерах и реках русалок и едят их. Вопрос этот обсуждался активно в церковных кругах — каннибализм это или нет.
Грех, конечно, сказать, но такие убийства имели хотя бы какой-то гастрономический смысл. Другие случаи, когда убивали русалок, лишены были даже такого смысла.
В один из дней 1819 года в Ирландии замечена была русалка, которая плескалась в водах прибоя у самого побережья. Собравшиеся на берегу смотрели на это редкое зрелище. Пока один из зрителей не попытался «для интереса» ее пристрелить. Он выстрелил, и она, писал репортер, «с пронзительным криком ушла под воду».
Эта же сцена один к одному повторилась позднее, в 1892 году, у деревеньки Диернес, Оркнейские острова. Сначала русалку заметили рыбаки, ловившие крабов. Потом с берега многие тоже наблюдали ее. Один же, на всякий случай, ее пристрелил. В ажиотаже к месту, где она была, тут же подплыло несколько лодок, но им не повезло — добыча ушла на дно.
Пожалуй, единственный случай, найденный мною, когда существо это убили не осмысленно, а исключительно по ошибке, произошел в XVII веке у морского французского города Булонь. Часовой на крепостной стене, заметив ночью какое-то копошенье внизу, окликнул. Когда же ему никто не ответил, он выстрелил наугад и убил. Убитый имел облик мужчины, а вместо ног у него был рыбий хвост. Очевидно, его застиг на суше отлив и в темноте он пытался достичь воды. Убитое существо тогда же было осмотрено, зарисовано и подробно описано. Рисунок и описание это включены в одну из научных книг тех лет. Любопытно авторское резюме: люди белой, черной и желтой рас произошли от подобных морских существ.
В России народ когда-то относился к русалкам со страхом, а следовательно, с известным почтением. Но времена эти давно прошли. Удивление или хотя бы осмотрительное любопытство сменили враждебная настороженность, а то и просто вражда.
Вот записи, сделанные разными экспедициями уже в наши дни.
«У нас рассказывала бабушка Назарьевна.
Раньше говорили: чертовка вот на камне чесалась. Теперь, пришел Соболев.
— Вы, гыт, видите, кто на камне сидит?
— Видим.
Взяли с крыльца — хлоп! она упала в воду.
К камню подбежали, а на нем золотой гребень. Взяли и в омут за ней же бросили в воду.
Это бабушка рассказывала. С крыльца стреляли. Но то давно. И с тех пор она не вылазила».
Мне самому случилось слышать несколько таких историй. Одну — от сельского милиционера, который с обидой рассказывал мне, что имел неприятности от начальства за то, что всю обойму расстрелял в русалку.
— Возвращаюсь вечером, поздно уже. Но луна. Мимо пруда иду. У нас там, в Потылихе, большой пруд есть. Гляжу — русалка в воде. И, главное, не боится, на меня глядит. «Ну, — думаю, — стерва!» И с ходу — бах! — в нее. Ушла все-таки, нырнула.
И так было всякий раз, когда он стрелял. Она успевала нырнуть. А потом появлялась в другом конце. Но занимала его не русалка, не то — откуда она, почему. Важнее всего было то, что от начальства влетело ему и что в «стерву», в нее, не попал.
Другие, к сожалению, попадали.
Совсем недавно, в семидесятые годы в деревне Дунаево Читинской области записан был рассказ о русалке, что там рискнула объявиться в реке: «…А потом Сафонов убил эту русалку. Из воды вытащил и показывал всем. У нее голова, руки и тело-то человеческие. А ниже хвост рыбий. Черный и в чешуе».
Где-где, а в России не любили русалок. Уж очень они другие, не такие, как все. Разве можно такое простить? Само собой, никогда. И воспринимал их в России народ соответственно этой своей антипатии. «В противоположность веселым, шаловливым и увлекательным русалкам малороссов, — писал исследователь сто лет назад, — великорусские русалки злые и мстительные существа».
Вот почему убить эту нечисть — лучше всего.